Слез больше, чем слов, но молчать уж совершенно невозможно. Горе держит за горло, слезы иногда текут, потом снова вроде ходишь, говоришь, а не отпускает -- ни забыть, ни вдохнуть.
Мы были в Зальцбурге, на концерте, когда пришел смс: "Вы знаете, что с Китом?" Помню, знаю, как подкрадывается горе, как оно напоминает о себе, тук-тук, ты жив? ты любишь этого человека? а вот тебе, живи теперь с этим. Сердце забилось, музыка не слышна. И через 10 минут, в перерывах между пьесами: "Ему выстрелили в голову. Он в коме, brain confirmed dead". Из зала, в слезах, ноги и руки не слушаются; как? Наш Кит, прошедший Непал, камнепад, летавший над Аннапурнами, прогребший кучу порогов с табличками над ними, Кит, которому теперь всегда 23.
В такси, в Нью-Йорке.
Я люблю Кита. Мы познакомились в первом моем походе на Кереть 9 лет назад. Ему было 14, в наушниках, все слушал Битлз. Аля говорила: пусть вырастут, женится на Варенике. Он все бегал с ней, 6-летней, на плечах.
Человека, с которым ты прошел множество походов, знаешь и любишь больше городских друзей. Кит очень красивый и умный, хороший и веселый. Brain confirmed dead.
В Непале он все мечтал, стану волонтером, поеду в Индию или в Непал. В Кагбени познакомились с немецкими девочками и видно было, как одной из них понравился Кит, как она все хотела сесть с ним рядом, а он приветливо и дружелюбно ей улыбался и не замечал. Саня говорил ему: "Поехали на год путешествовать, а?", и Кит отвечал: "Нет, я не могу, у меня младшая сестра, мне надо ее поднимать, Анька на мне" и скупал Аньке и Але подарки по всей Покхаре.
Совсем, совсем недавно написал мне: "Я с тобой в Южную Америку, да!"
Теперь ему всегда 23, а нам надо идти дальше, расти и стареть без него.
Дорогой Кит, я надеюсь, ты где-то ходишь и все не кончено для тебя.
Рассказ про Аннапурну посвящается Никите, которому теперь всегда 23.
Невозможно. Ужасно. Несправедливо!